Мадригал
О́сип Мандельшта́м
Нет, не поднять волшебного фрегата:
Вся комната в табачной синеве,—
И пред людьми русалка виновата—
Зеленоглазая в морской траве!
Она курить, конечно, не умеет,
Горячим пеплом губы обожгла;
И не заметила, что платье тлеет,—
Зеленый шелк, и на полу зола . . .
Так моряки в прохладе изумрудной
Ни чубуков, ни трубок не нашли;
Ведь и дышать им научиться трудно
Сухим и горьким воздухом земли!
Вся комната в табачной синеве,—
И пред людьми русалка виновата—
Зеленоглазая в морской траве!
Она курить, конечно, не умеет,
Горячим пеплом губы обожгла;
И не заметила, что платье тлеет,—
Зеленый шелк, и на полу зола . . .
Так моряки в прохладе изумрудной
Ни чубуков, ни трубок не нашли;
Ведь и дышать им научиться трудно
Сухим и горьким воздухом земли!