Письмо из Цурау
Марина Эскина
Мыши снятся к бессилию. Мыши хоронят кота,
Потом облепляют лошадь с головы до ног,
И всадник скачет верхом на мышах, и так
Повторяется за ночь много раз, изнемог
Я к утру совершенно. Беготня их сводит с ума,
Шорох, шелест, шуршание, перелет, недолет,
Шлепанье маленьких тел, возня, кутерьма,
Туфли обгрызены и на столе помет.
Утром, на листе многоточие, там, где я
Точку вчера поставил, или вопрос.
Как будто я снова мальчик, вокруг семья,
Меня отправляют спать, еще не дорос,
Еще не дорос до обьяснений, писем, обид.
Какой позор, страшно во сне, темно,
Свет под закрытой дверью, и говорит
Жозефина, королева мышей, со мной.
Завести кошек, подписать мышам приговор,
Приговаривая, - плохой из меня судья -,
Кошки расплодятся несметно мне в укор,
Потом и от них не станет житья.
Потом облепляют лошадь с головы до ног,
И всадник скачет верхом на мышах, и так
Повторяется за ночь много раз, изнемог
Я к утру совершенно. Беготня их сводит с ума,
Шорох, шелест, шуршание, перелет, недолет,
Шлепанье маленьких тел, возня, кутерьма,
Туфли обгрызены и на столе помет.
Утром, на листе многоточие, там, где я
Точку вчера поставил, или вопрос.
Как будто я снова мальчик, вокруг семья,
Меня отправляют спать, еще не дорос,
Еще не дорос до обьяснений, писем, обид.
Какой позор, страшно во сне, темно,
Свет под закрытой дверью, и говорит
Жозефина, королева мышей, со мной.
Завести кошек, подписать мышам приговор,
Приговаривая, - плохой из меня судья -,
Кошки расплодятся несметно мне в укор,
Потом и от них не станет житья.